Семнадцатая республика, поселок. Находился в верховьях реки Средняя Маганакова, левого притока реки Верхняя Терсь. Своего названия не имел. Прозван «Семнадцатой республикой» за свою автономность в 40 – 50-х годах 20-го века, когда в СССР было 16 республик (в 1956 году после преобразования Карело-Финской ССР в Карельскую АССР, республик осталось 15).
Часть жителей – старообрядцев села Никольское не приняли коллективизацию и тайно переселились в предгорья Кузнецкого Алатау, основав там поселение в 30-х годах. Жили просторно, от дома до дома было более 100 метров. С «миром» поначалу не общались и о них почти никто не знал. Лишь ходили слухи что, дескать, где-то в тайге, есть какой-то кержацкий поселок. С 1961 года, к ним начал захаживать один местный охотник, через которого жители поселка реализовывали шкурки соболей. Однако, о существовании поселения, данный охотник предпочитал не распространяться.
В конце 60-х годов, два работника то ли лесхоза, то ли леспромхоза, заблудились и случайно вышли к Семнадцатой республике. На этом, тайное существование поселка завершилось.
Впрочем, о Семнадцатой республике замечательно написал заслуженный работник лесной промышленности Ким Кириллович Никифоров. Мне осталось лишь разместить здесь его статью.
До 1981 года просуществовал поселок на речке
Гореловка (у устья р. Березовая) - левого притока Средней
Маганакова, впадающего в Среднюю Терсь. Это удивительное
поселение было расположено далеко в горах Кузнецкого Алатау;
существовало оно долго - несколько десятилетий, но так и не
обрело официального географического наименования, не было оно и
обозначено на картах области. А народная молва по своему
удивительно метко назвала это поселение "Семнадцатая республика"
(в государстве было 16 союзных республик). Вокруг этого поселения
царил ореол некоторой таинственности и загадочности: о нем
слышали многие, но мало кому удалось побывать там, общаться с
таежными отшельниками - его жителями, которые не шибко хотели
публичного общения с миром.
"Мир" же общался с населением "Семнадцатой республики" только
во время проведения очередных выборов через официальных
представителей власти - работников милиции и членов избирательной
комиссии из пос. Осиновое Плесо, которые либо пешком, либо на
лыжах по тайге добирались в поселение с урнами для голосования за
кандидатов "нерушимого блока коммунистов и беспартийных".
Это был старообрядческий скит, Терсинский "таежный тупик".
Обитателями скита были бывшие жители
села Никольского - крепкого кержацкого села, располагавшегося на
левом берегу Томи, у Никольской курьи.
"Семнадцатая республика" располагалась на дне обширного
природного цирка - высокие и крутые водоразделы оберегали поселок
от ветров, с юго-восточной стороны защитой были вершины Соловья и
Сонтух-Тайги. Наличие медоносов, дважды попадающих под медосбор -
цветущих сначала на южных склонах цирка, а потом на северных,
позволяло жителям удачливо и прибыльно заниматься пчеловодством.
В благополучные годы общинная пасека давала до шести тонн
товарного меда, что и было главным доходным источником.
Окружающая поселок нетронутая на многие десятки километров
тайга обеспечивала его жителей мясом и пушниной. Алексей
Михайлович Батуев, бывший в "Семнадцатой республике" духовным
лидером и административным "начальником", показывая рукой в
сторону горы Соловей, рассказывал, как там он стрелял не только
лосей и маралов, но и северных оленей, а медведей ловил в петли.
В зимнее время мужики соболевали - в удачливые годы соболя
добывали за сезон до двухсот штук. Батуев по известным только ему
связям с нужными и верными людьми в "миру" пускал их на
реализацию. Спрос на шкурки соболя был хороший и цена приличная.
Тайга позволяла заготавливать вдоволь кедрового ореха, благо,
что кедрачи стояли рядом с поселением. Орехи, колба, таежные
ягоды, черника на горах помогали бороться с недугами,
поддерживали и укрепляли силы таежных аборигенов. Хотя, конечно,
невосприятие "мирской" медицинской помощи, отсутствие и отказ от
применения лекарств приводили к многочисленным человеческим
смертям. Так, по рассказу Батуева, однажды случился большой мор,
и за зиму умерло одиннадцать человек, и к концу семидесятых годов
в "Семнадцатой республике" проживало всего девять человек - сам
Батуев, его дочь Васса, зять Степан (на самом деле Константин – прим. автора) (кстати, почти год искупавший
грехи перед богом за службу в армии, лежа в гробу, где и оглох
после какой-то болезни), их одиннадцатилетний сынишка и пять
старух примерно семидесятилетнего возраста.
Весной по речке Гореловка поднималась рыба: таймень, хариус,
ускуч - речка была рядом, что называется под ногами, и рыба
доставалась таежным поселенцам без больших трудов. Речку
перегораживали "заездом", в который ставили сплетенную из тонких
тальниковых прутьев большую вершу, откуда, как из аквариума, по
мере надобности, вынимали улов - столько, сколько было нужно.
Была в поселении и общинная корова, которая паслась на привязи
на склонах цирка недалеко от жилых домиков-хижин, был
общественный малинник, на расчищенной земле возделывали
землянику, картошку, огородные культуры. Пахали раскорчеванную
(точнее, выжженную от пней) землю деревянной сохой, излаженной из
крючковатого отрезка комлевой части березы. Тягловой силой были
жительницы поселка. В общем, тайга кормила и одевала-обувала
жителей.
Жили люди в деревянных рубленых избушках, размером едва ли
больше, чем зимовье. Крыты они были большими листами бересты, как
черепицей, а чтобы их не срывало ветрами, на каждый лист бересты
клался большой камень-валун. Избушки стояли у ключей, так что у
каждого жильца, имевшего "свою" кружку для питья, был и "свой"
водный источник...
Беспокойство в патриархальную жизнь почти натурального
хозяйства "Семнадцатой республики" стало приходить по мере
приближения строящейся лесопромышленниками автомобильной дороги
со стороны Осинового Плеса. По этой дороге в тайгу ринулся
городской люд из дымного и шумного Новокузнецка - одни отдохнуть,
вдохнуть стерильного целебного воздуха, другие тоже "отдохнуть",
но по-иному: сметая все, что можно от тайги взять, оставляя после
своего набега груды пустых бутылок и консервных банок. Тайгой и
рекой себя прокормить становилось все труднее, привычный покой
был нарушен "мирскими" людьми, и жители "Семнадцатой республики"
решились сняться из этого поселения.
Принять их должны были на новом месте "добрые люди", как
сказал Батуев. На двух "Уралах" их вывезли в Новокузнецк, где они
загрузились в товарный вагон, по железной дороге доехали до
Абакана, а оттуда вертолетом улетели в глухомань, на приток
Енисея - речку Сым.
Так в 1981 году опустела "Семнадцатая республика", окончилась
ее история. Тогда Батуеву шел семьдесят седьмой год...
Ким Никифоров.